Ложь уже давно выбрала это изящное и хрупкое тело для своего обиталища. Как же легко быть воплощением лжи, когда ты юная и прекрасная, скрытая лишь маской из цветов, когда ты кутаешься в серый плащ чтобы хоть немного походить на серую массу жизненного карнавала.
С крыши открывался потрясающий вид на мокрый от дождя город. Она легла на каменный бортик крыши, смотря на летнее солнце сквозь полуопущенные ресницы и улыбаясь радужным сполохам где-то за гранью видимого. Сегодняшний спектакль она отыграла великолепно. Но вот где-то она ошиблась, возможно, была слишком беспечной и неосторожной. Но все это потом, а сейчас только солнце, небо и теплый камень, под спиной грозящий острым краем и падением на нагретые камни.
-- Знаешь, умирать ведь совсем не страшно… - слова вырвались сами собой, оставляя ощущение тягучей пустоты внутри. Девушка запустила пальцы в свои ярко рыжие волосы, с силой сжав их в кулак. Не нравились ей такие оговорки. В эти моменты ей казалось, что она сходит с ума, или просто врет сама себе.
Ложь шагала по мокрым булыжникам мостовой к Безумному замку, возвышающемуся не пойми от куга и где. Его стены то ли тянулись в верх, то ли росли с верху в низ и в то же время тянулись к небу. Она уже давно жила здесь, в месте где любая лестница могла привести куда угодно и заканчиваться всем, чем пожелаешь, от подвала до витражного окна забытого в комнате без двери.
Этот замок уже давно стал ее единственным пристанищем, таким же нелепым, как и спектакли, придуманные ей сценарии. Каждый, из которых был осколком ее настоящей сущности, которую так никто и не захотел за ней признать. А ведь внутри уже давно совсем ничего не осталось, и эта пустота пугала гораздо больше, чем боль и презрение серых теней из прошлого. Пустота разрывала это тело изнутри, а она все еще не могла сдаться и продолжала играть придуманные роли не оставлявшие за собой ничего кроме разорванных масок и разбитых зеркал.
Свечи отбрасывали колеблющиеся сполохи на лист абсолютно чистой бумаги, на котором уже начинали появляться строчки написанные рукой Лжи. Еще один великолепный миф выходил из-под ее пера привычного ко всему.